* * *

Змей над землею — по воздуху нить,
Руки заката в кровавом опале.
Ослик устал в облаках семенить,
Песню мне губы холмов нашептали.

Вкусен весны травянистый хлебец.
Где же сестра? Не у речки глубокой?
В зимнюю стужу родился певец.
Льется душа его степью широкой.

Песни степные весной зелены,
Лоб песнопевца в тропинках мятежных.
Иволга плачет, не стало луны,
Снова заря обновила одежду.

Вновь с журавлями родная страна,
Проблески мака — приятные взору.
Песня, отец, будет лучше вина.
Жизнь, как дорога в весеннюю пору.


МАЛЬЧИК-ПОЭТ, СПЯЩИЙ НА КРЫШЕ

 

Босая тоска шумных улиц бежит,
Уводят следы далеко-далеко
На глиняной крыше мальчишка лежит,
Приснилось: у туч он просил молоко.

По краю двора — горка гузапои *,
Страда позади, дух покоя разлит.
Гроза в сновиденьи — греми и гори,
На крыше мечты вдохновение спит

Былые желанья — моря, корабли,
Да бабкины сказки — с тревогой в словах.
Раздумья за край утекают земли,
Есть музыка странствий во всех временах.

На улицах жизнь городская гудит,
Но грезам былым окончания нет.
Вот мальчик на крыше, он все еще спит,
Но скоро проснется влюбленный поэт.
-----------------
* Гузапоя — сухие стебли хлопчатника, используемые как хворост.

 

* * *

 

От жажды спасает зеленый кувшин,
Я глину умею звучаньем наполнить.
Так слушает сердцем участливый сын:
“Мы боль и кручина — о нас нужно помнить!”

Болтливы слепою зимой старики,
Их ветхие домики в землю врастают.
А кашель их зимний, порой как стихи,
Берет меня за душу, не отпускает.

К ручьям через поле упорно я шел,
Я плакал над снегом и снег не растаял.
И был я рассыпан по полю, как шелк,
Но я прорасту, когда час мой настанет!

Мне дом на прощанье ладонь протянул,
На счастье и боли замешены строки.
Я вышел на воздух и степь я вдохнул,
И песня опять родилась на Востоке...

 

ЛАНЬ

Сколько годов мне — потерян счет,
Вспомню глаза — и слеза течет.
Сколь мы различны — спрошу еще —
Лань, о какой по сей день мечтаю.

Мир твой ответил, смеясь как гром,
Сбился с пути я, обманут сном.
Мир мой — ты будешь царицей в нем,
Лань, о какой по сей день мечтаю.

Духом не крепок, стихом не зряч,
Вот я — ни нищий и ни богач.
Мальчик еще, но старик. Хоть плачь.
Лань, о какой по сей день мечтаю.

Душу оружьем ранив, лечусь,
Шею арканю петлею чувств,
Всю-то я жизнь за тобою мчусь,
Лань, о какой по сей день мечтаю.

Ночью со льдиной полярной схож,
Утром на осень я стал похож,
В Судный ли день тебя встречу? Что ж!
Лань, о какой по сей день мечтаю.

Я не считаю своих потерь,
Бога нашел я сейчас, теперь,
Пеший мой путь к тебе — светел. Верь.
Лань, о какой по сей день мечтаю.

 

АКРАБ*

Слышен в садах голос бродяги,
тучи давно бегают наперегонки.
Акраб зовет — белеют лохмотья чимилдика.**

Беременные снежным сном,
гурии роз перешли в мир иной...
Акраб — разбойник и вор, блудный сын...

В панцире черепахи укрыто Солнце,
в норе суслика измельчала любовь.
Акраб возведет виселицу — смерть виноватому...

Пройдет желание, не оставив завещания,
заметает следы, вырастают барханы.
Акраб разрушает дороги и набирает сообщников.

Казнит луна крики журавлей,
толпа верит в шайтана, а не в Бога...
Акраб — достойный хозяин на базаре, нет только яда...

--------------------
* Акраб — скорпион (араб.), первый месяц зимы по солнечному восточному календарю. (22 декабря — 21 января).
** Чимилдик — полог из белой ткани, закрывавший угол комнаты, где сидят молодожены в первый вечер свадьбы.

 

-----------------------------------------------------------------------------

СУФИЙ 

Я пещера, я пещера Востока,
Его совесть, его зоркое око.

Искрометный озаряет тьму язык,
Мне могилу отмеряет мой язык.

Мне друзья плевали в самую душу.
В сердце ранив, клятвы верности нарушив,

Забывались, беззаботные, в снах.
Да простит их милосердный Аллах!

Вы сомнения развейте, утешьте:
Песни родины звучат ли, как прежде?

Связь вещей на свете не прервалась?
Я чужой вам — что я значу для вас...

Оседлал гордячку-мысль — ногу в стремя.
Не ищите — сам вернусь, в свое время.

Хлебом стало мое слово, и тот,
Кто вкусил его, любовь обретет.

Не сгоравшим от любви речь важна ли?
Миг не проклинавшим — вечность нужна ли?

Я пещера, да, Востока пещера,
Снег я, солнцем рассыпаемый щедро.


ШАРА-БАРА

Правит дядя Кувонч скрипучей арбой,
Продает он время себе в убыток.
Мальчишки встречают его гурьбой,
Глиняные свистульки — взамен бутылок.

Так кричат, что звуку негде упасть.
Ни одно желание без ответа
Не останется. Скоро придет их час
Грамоту колеса и музыку ветра

Изучать, покидая родной кишлак.
В золотую арбу запряжено солнце.
Слезы скрыты в лежащих на дне мешках.
Безымянная песня едва доносится.

«Я шара-бара люблю очень-очень,
Пусть скрипит арба и звенят бутылки».
Провожает взглядом дядя Кувонч
Убегающих стриженые затылки.


УШЛА...

Пустыней сердца что есть сил бежал я вновь.
Тюльпаны жертвенные собирал я вновь.
Окутал сердце я свое печалью вновь.
Весна ушла, заплакал сад, весна ушла.

Бутон ли ты, что зимних стуж не перенес?
Сиянье радуги, что в сердце пролилось?
Наряд прекрасен твой — душа твоя с ним врозь.
Весна ушла... словно обрушилась скала.

Не зазвучит напев в гнетущей тишине.
Костер не вспыхнет для бредущего во тьме.
Ты так ни разу и не спросишь обо мне.
Весна ушла, весна ушла... белым-бела.

                               Перевод с узбекского Вадима МУРАТХАНОВА


* * *

Там степь сунбула* покидает тайком,
Где стужа меня обдает холодком,
И жду я весны непроросшим цветком.
Близок мой день! Приходи, утро!

Верблюды из Согда, их шеи-столбы
Хрипят тяжело. А вершины-горбы —
Спасение людям от всякой беды.
Близок мой день! Открой двери, заря!

Любовь безымянна в вечерней среде,
Погибну, на хлебе живя и воде,
Безумную кровь предавая беде.
Близок мой день! Рождайся, солнце!

Улак**  отшумел. Степь была весела,
А ближе к зиме замирают дела.
Тону я — мне гибель судьба наплела.
Близок мой день! Разлейся, река!

Тоскуя, с побитым слугою я схож.
Кровавый напев, в драке всаженный нож.
Любовь ослепила мне сердце. Так что ж.
У земли моей роды! Аминь! Аминь!


НАКАНУНЕ ЗИМЫ

Поломанные телеги,
поля совершенно пустые,
весну схоронили крестьяне.

Арман***  стоит всего ничего,
завоет тишина —
вместе с вечностью бросили ее собакам.

В глубокой реке — немой и глухой —
киты выстроились живым цветочным кругом.
На берегу — без друга и любви — одиночество.

Вешаются на шею вдовы садов.
С давних дней забытый вкус красоты.
Память сохранит чертогов черты.

Входишь во внезапном тумане,
долго нашаривая свою судьбу...
где-то на корабле должна быть течь.

В темных аллеях говорливый белый призрак,
пропылились его старые миражи.
Бродячая черная горечь...

Во взгляде, как на деревьях, засохшие мертвые сабли...
От стены и до стены — кровавые тропы.
Здесь все верят в призрак надежды.

Гляди, как золото грабит мир!
Как незрело душой наше время!
Вот твоя плаха — скоро зачтут приговор.

                              Перевод с узбекского Германа ВЛАСОВА

---------------------------

 * Cунбула — месяц, соответствующий августу-сентябрю.
 ** Улак (или купкари) — козлодрание; игра, в которой, всадники борются за тушу козла.
 *** Арман — неисполненное, неудовлетворенное желание.