Закономерно, что после первой в России революции 1905 года, а также, совпавших по времени, революций в Турции, Иране, Индии и арабских странах и под их сильным влиянием, общественно-политические и культурные связи Туркестана с восточным мусульманским странам, в том числе с Ираном, начали значительно расширяться.

Особенно это сближение усилилось вслед за иранской революцией 1908 года.

Именно в данный период началось широкое проникновение в Бухару и Туркестан прогрессивных персидских периодических изданий и литературных произведений, таких, например, как газета "Хаблул-матин" (издавалась в Калькутте), "Чехранома" (издавалась в Египте), или роман "Путешествие Ибрагимбека" Зейнал Абиден Мараганы с его беспощадным разоблачением существующих тогда форм правления иранских шахов, а также с описанием тяжелых условий жизни народа.

Этот роман стал широко популярным в те времена не только в Иране, но и Бухаре.

Именно о нем позднее вспоминал С.Айни (1878-1954):

"Начиналась русско-японская война. По причине этой войны стала чаще приходить и распространяться в Бухаре газета "Таржимон" ("Переводчик")… Из Индии начала доставляться газета "Хаблул-матин", из Египта - персидские газеты "Чехранома" и "Парвариш".

С 1905-го по 1908 год положение значительно изменилось. В течение этих двух лет тюрко-татарская пресса, печатная продукция Константинополя, Египта и Индии широко распространялась в Бухаре. Особенно заметными тиражами в то время в Бухару поступала книга "Путешествие Ибрагимбека" на персидском языке. Ее содержание относилось к Ирану, но все то, что подвергалось критике, точь-в-точь имело место и в Бухаре. Поэтому чтение этого произведения изменяло некоторые взгляды на положение в Бухаре".2

Кроме того в те годы широко распространившийся в Бухаре и Туркестане сатирический журнал "Молла Насреддин" (издававшийся на азербайджанском языке с 1908 года в Тифлисе), систематически публиковал на своих страницах материалы о событиях в Турции и Иране.

Среди них были материалы Дж. Мамедкули-заде - "Революция в Иране", А.Хакбердиева - "Ага Мухаммалшох Гаджар", сатирические стихи Алиакбара Сабира и историческая драма Наримана Нариманова - "Надиршах".3 Здесь также разоблачалась жестокость иранских шахских режимов и проводимая в те годы Англией и царской Россией колониальная политика.

Вся эта прогрессивная литература, распространявшаяся разными путями - через персов, тогдашних иранских подданных в Туркестане, через иранско-азербайджанских торговцев, и некоторых "просвещенцев" новометодных школ - в свою очередь не могла не оказать заметного влияния на общественно-политические взгляды туркестанских и бухарских джадидов Махмудхожи Бехбуди, Садриддина Айни и Фитрата.

В своем "Индийском путешественнике", опубликованным в 1911 году в Стамбуле на персидском языке, Фитрат впервые после таджикского просветителя XIX века Ахмеда Даниша, всесторонне разоблачает пороки режима Бухарского эмира Алимхана, образ жизни невежественных сановников и представителей духовенства, вовлекших страну в тяжелое экономическое положение. Вместе с тем, здесь же, автор с глубокой симпатией отмечает героические подвиги Саттархана и Бакирхана в иранской революции, Анварбека и Ниязбека во время революции в Турции, говорит о преобразованиях в стране, о ее независимости.

Кроме того, по воспоминаниям литературоведа Ведуда Махмуда (1898-1980), в период первой мировой войны были широко распространены и пелись многие элегии Фитрата, сочиненные на аналогичные темы. Пелись они не только в Туркестане, Афганистане, Индии, но и в Иране…4

Как раз в тот период из Бухары и Туркестана в Турцию, Афганистан, Индию, а также и в Иран начинают интенсивно проникать новые печатные издания просветительского характера на тюрко-татарском и персидских языках. В Иране, например, широко был известен журнал "Айна" ("Зеркало"), издаваемый на тюрко-персидском языке в 1913-1915 года в Самарканде 5, редактором которого был известный просветитель Махмудходжа Бехбуди.

Журнал в те годы публиковал материалы не только об общественно-политической и культурной жизни в Бухаре и Туркестане, но статьи и сообщения о новостях в Иране.6  В своем 31-м номере, например, журнал публикует статью "В Иране" с описанием несправедливых мер против военных, недовольных шахским режимом, принятых - при явной поддержке иноземных военных командиров - иранским шахом. При этом сообщается, что "…ради спокойствия в стране" иранское государство увеличивает число своего официального жандармского корпуса до 25 тысяч солдат, распределяемого отныне по всем вилойятам Ирана; для командования же ими приглашены офицеры, как из Сибирских жандармских частей, так и из Англии. 

В другом номере (1914, № 36), в статье "Иранские журналы" "Аина" сообщает, что приостановлен выход изданий "Иршод", "Машварат", "Бетараф" и "Ирони нируз". И что в Табризе журналы "Ислом", а в Ширазе "Шероз" начали вновь выходить, однако под другими названиями.

Газета же "Садои Туркестан" ("Голос Туркестана"), издаваемая в 1914-1915 годах в Ташкенте под редакцией юриста Убайдуллы Ходжаева, в номере за 10 июня 1914 года в передовой статье "Является ли самостоятельным Иран?", развивая идеи журнала "Айна", констатирует, что признаков самостоятельности в данное время в Иране нет. Причину этого она видит в том, что после 1907 года и в этой стране заметно возросло влияние России и Англии, что теперь север Ирана (то есть Азербайджан, Астрабад, Мазандаран, Казвин) находится в сфере влияния русских, а южная часть - англичан. И что только небольшая часть в центре страны остается достаточно суверенной государственной территорией собственно самого Ирана. Все это приводит к тому, что в некоторых - как бы нейтральных - зонах Среднего Ирана властвуют беззаконие, произвол и грабеж…

Если вышеупомянутые Туркестанские джадидские издания с глубокой болью и сожалением сообщали о печальных событиях, происшедших вслед за проникновением в Иран российских и английских колонизаторов после 1907 года, то миссионерская "Туркестанская туземная газета" Н.П. Остроумова, издаваемая в Ташкенте в 1905-1917 годы, на своих страницах освещала событиях в Иране с позиций противоположных, естественно, отражая колониальные интересы самой Российской империи.

Мирзо Сиражиддин из Бухары побывавший в то время в Иране и лично наблюдавший государственную жизнь страны, стал даже участником событий иранской революции. Позже он подробно расскажет об этом в своем произведении "Тухаф-ахле Бухара".

Как справедливо пишет профессор Бахриддин Маннонов, "Мирзо Сиражиддина смело можно назвать участником первого этапа иранской революции. Это достоверно подтверждается хотя бы тем фактом, что когда в Астрабаде начались преследования революционеров, одним из первых русских поданных царский консул вызвал его к себе и подверг допросу.

Высказывания Мирзо Сиражиддина об иранской революции 1908-1911 свидетельствуют о большом сочувствии автора иранским фидоистам, восставшим против шахской тирании. "В провинциях, - пишет он, - управляли люди недостойные, которыми народ был недоволен". Восставшее население Астрабада прогнало чиновников шаха и, установив свою власть, захватило запасы оружия, хранившегося в военном арсенале. Во главе стали Ходжи Рахимхан, Хаджи Шейх Хусейн и другие представители народа".7

Описывая справедливую борьбу иранского народа, Мирза Сиражиддин одновременно разоблачает двуличную позицию шахского правительства по отношению к главному завоеванию революции - Конституции... Резко осуждает правительство, по приказанию которого власть жестоко расправлялись с участниками революционного движения, называет шахских прислужников кровопийцами.8

Как справедливо писал в свое время ученый Г.М. Джазани: "Связь Туркестана с Ираном не ограничилось только этим. Иранские подданные, получившие образование в Туркестане, откликались на важнейшие события в Иране, посылали из Асхабада и Бухары корреспонденции в газету "Чехранома", издававшуюся в Каире на языке фарси.

В одной из подобных статей отмечалось, например, что в Тавриде нет ни школы, ни газеты, ни прогресса, ни науки, а богачи занимаются спекуляцией".9

Появление таких статьей накануне иранской революции свидетельствует о том, что среди иранских поданных в Туркестане появились люди, которые уже задумывались о путях освобождения своей родины от ненавистного шаха, шахского режима и империалистического гнёта".10

Иранские подданные, проживавшие в основном в Асхабаде, Самарканде и Чарджоу, были тесно связаны с иранскими рабочими, живущими в Баку.

Так, вооруженный отряд асхабадского "Энджумена", возглавляемый Ага Мохаммедом, даже перешёл границу и поднял знамя восстания в Мухаммедабаде. Однако, не имея связей с Мешхедским и Тавризским "Энджуменами" и испытывая нехватку боеприпасов, Ага Мохаммед потерпел поражение и укрылся в пределах Туркестана, а в 1909 году уехал в Тавриз к Саттархану. Кстати сказать, после поражения иранской революции многие муджахиды и фидоины нашли убежище в Средней Азии и Закавказье: количество иранских подданных, приехавших из Ирана в Ташкент в 1912 году, превысило число приехавших сюда других иностранцев.

Совершенно ясно, что подобная взаимосвязь Туркестана с Ираном в 1905-1917 годы заметно насторожила царское колониальное правление Туркестана и Бухары, которое еще до начала первой русской революции, уже было обеспокоено, например, проникновением в Туркестан прогрессивной персидской эмиграционной газеты "Хаблул-матин".

Так еще 7 марта 1902 года отправляется запрос управляющему канцелярией Туркестанского генерал-губернатора Н.П. Остроумову следующего содержания:

"Милостивый Государь, Николай Петрович, управляющий Политическим Агентством в Бухаре, обратился к и. д. Генерал-губернатора с просьбою указать, - запрещена ли в Туркестанском крае Калькуттская газета на персидском языке "Хаблул-метин"?

За неимением в Канцелярии сведений об этом, имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство сообщить: известна ли Вам эта газета и какого она направления?

Прошу принять уверения в совершенном уважении и преданности".

Естественно, что в самый разгар революции в Иране, да и значительно позже, эти беспокойства царской администрации в Туркестанском крае еще более усиливаются.

Характерными для того времени являются секретные агентурные сведения переводчика Буйлина, составленные им в 1909 году и адресованные Ферганскому военному губернатору. В них сообщается:

"Дорогой господин!

По вашему поручению и с целью ознакомления с положением в Бухаре и Хиве я был вначале в Бухаре, а затем в Хиве.

Думать о том, что мударрисы здесь11 в медресе занимаются только религией, немного ошибочно: они в последнее время уже осведомлены о событиях и в Иране и в Турции. Конечно, их осведомленность об этих событиях нельзя считать результатом чтения книг. Информация проникла сюда в основном через торговых людей, приезжавших в Бухару из Афганистана и Турции.

Во всяком случае, революции в Иране и Турции не изменила взглядов бухарского духовенства и мударрисов. Они считают, что эти революции являются греховными направлениями против Бога и Корана.

В последнее время приезжавшие по делам торговли в Бухару некоторые афганцы, иранцы и турки, татары привозили сообщения о событиях в Иране, Турции, тем самым, усиливая антипатию к Российскому государству".12

К февралю 1916 года уже многие секретные донесения Российского политического агентства в Бухаре содержат предложения о пресечении всяких связей Туркестана с Ираном. Они считаются особо опасными для Российских имперских интересов, как в Иране, так и в Туркестане.

По этому поводу 23 февраля 1916 года некий ротмистр Фиркс из города Асхабада в докладной бумаге под грифом "Совершенно секретно" пишет товарищу министра внутренних дел Беленкову следующее:

"По агентурным сведениям, поступившим в сентябре 1915 года по секретному требованию персидского агента Миралихана, из Бухары через Баку в местность "Кара-Баг" выехало много персов…

Настолько мне известно, выдвинулся вопрос об уничтожении должности персидского торгового агента с его старшиной в городе Асхабаде, каковой вопрос остался до настоящего времени не разрешенным в силу известных политических взглядов на Персию, ныне же, когда наши войска вступили на территорию Персии, и наше русское влияние на Персию настолько усилилось, что находят возможным производить аресты лишь явно враждебно настроенных к России и таковые лица при содействии казаков выдворяются из Персии, я осмелюсь высказать свое предположение, что настоящий текущий момент является вполне подходящем для упразднения персидского торгового агентства в Закаспийской области, в частности в городе Асхабаде, по вышеизложенным соображениям".

Однако, несмотря на все попытки пресечь подобные взаимовлияния, общественно-политическая, культурная связь Средней Азии с Ираном не прекращается.

В 1909-1911 годы в Самарканде преподаватель новометодных иранских школ, расположенных в районе Багишамала, прогрессивный просветитель Сайид Ризо Ализаде вместе с другими просветителями - Махмудходжой Бехбуди и Абдукадыром Шакури продолжал активно сотрудничать с узбекской и персидской периодической печатью, обмениваясь мнениями в этом направлении со своими коллегами.

После февральской революции в России 1917 года и под ее сильным влиянием начался новый широкий подъем демократического движения народов Туркестана.

Усилилась борьба за национальную независимость края.

Самаркандские газеты "Хуррият" ("Свобода") (1917), "Улуг Туркестан" ("Великий Туркестан") (1917-1918) публикуют статьи М.Бехбуди, Фитрата, а также Сайида Ризо Ализаде и других.

Вот что, например, пишет газета "Хуррият" в своей статье относительно самаркандского "Национального общества":

"…месяца три тому назад доктор Абдурахман Фархадов был назначен нашим государством консулом в иранский город Афзали. Он и сейчас является генеральным консулом в городе Рушди Ирана.

Уважаемый господин Синдики, после сообщения об этом радостном событии, добавляет следующее: "…когда господин доктор Фархадов был в Самарканде, то перед отъездом, как представитель города, он был приглашен своими друзьями в Петербург и с удовольствием откликнулся на это приглашение.

Он и теперь, являясь генеральным консулом, не забывает всех прежних друзей и своих обещаний.
"Вы посоветуйтесь между собой - пишет он в письме, - и решите, хотите ли вы отправить ваших представителей в Петербург и, решив, сообщите об этом лично мне. Я ради нации выйду в отставку, и буду готов приехать к вам на службу".

Теперь мы самаркандцы, - пишет Сиддики, - не должны упустить возможность того, чтобы направить Фархадова своим представителем в Петербург. Нам необходимо срочно пригласить нашего уважаемого доброго доктора в Самарканд, тем самым мы совершим доброе дело для свой родины, поскольку у нас сейчас нет политических деятелей, таких как Фархадов".13

После Октябрьского переворота 1917 года новая власть в России начинает основывать собственные взаимоотношения со странами зарубежного Востока - с Индией, Афганистаном, Турцией, а также Ираном.

Создается даже специальный "Совет интернациональной пропаганды на Востоке". Он ведет активную работу, особенно в Средней Азии. 14

Не остаются в стороне от этой новой, достаточно широкомасштабной деятельности многие политики, писатели и журналисты Туркестана. Среди них С.Айни, Н.Туракулов, Сайид Ризо Ализаде, Ибрагим Тахири, Кабир Бакир и другие, активно выступающие со своими статьями в печати.15

В частности, таджикский писатель Айни, активно публикующийся на страницах журнала "Шулаи инкилоб" в Самарканде, вместе с редактором этого издания иранским поданным Сайид Ризой Ализаде в своей статье "Октябрьская революция и мир Востока" (1920) пишет о пользе от новой революции в России для зарубежных колониальных стран Востока и о том, что "…Октябрьская революция считает одной из самых своих важных задач освобождение Востока.

Первым против своего покровителя выступил народ Афганистана, который объявил свою независимость. Вместе с тем он протянул дружескую руку рабочим России. Индия вступила на путь освободительного движения и до сих пор огонь свободы пылает на ее земле.

Иран, освободившийся благодаря Октябрю от гнета Российских империалистов, изгнал английских империалистов и естественными союзниками своими признал рабочих России.

Таково своевременное положение в мире Востока и таковы плоды Октябрьской революции".

Одновременно с этим в печати Туркестана, особенно в статьях Фитрата и Чулпана, публикуются и более конкретные резко критические суждения о колониальной политике России и Англии в отношении иранских патриотов, а также - о предательских поступках иранского шаха Мухаммеда Али.

Фитрат в своей статье "Восточная политика" (1919) пишет, например, о том, что многие герои, борцы за самостоятельность государства Ирана по желанию английских и российских консулов были казнены, и что во время господства царя Николая русская армия обстреливала священные гробницы имама Али Ризы…

Другой автор - Чулпан в своей работе "Борьба между группами в Иране" (1923) высмеивает предательские поступки по отношению к своему народу иранского шаха Мухаммеда Али, в дни правления которого Иран был превращен в государство картежников. "После открытой и скрытой борьбы между группами в Иране - пишет Чулпан, - Мухаммед Али оставил престол и бежал в Россию, чтобы сейчас жить в городе Одессе среди находящихся там развратников".16
Несомненно, многие факты из этих статей необходимо трактовать значительно шире, чем просто иллюстрации, подкрепляющие текст.

Следует ли повторять еще раз, что позже, практически все активные деятели просвещения, печати, литературы и культуры того времени, связанные с Афганистаном, Аравией, Турцией, а также с Ираном, были репрессированы и уничтожены или как члены контрреволюционной организации "Миллий иттиход" в Туркестане, или как агенты иностранного государства в крае. Среди них: Мунавваркари Абдурашидов, Фитрат, Чулпан, А.Шакури, Ходжи Муин, Н.Туркулов и другие…

И уж, конечно, не могли не быть репрессированы Саид Ризо Ализаде и Абдурахман Фархади, как иранский или иностранный агенты.

Тем не менее, их заслуга в укрепление связей между рядом живущими народами несомненна. Ведь благодаря им, общественно-политические и культурные связи Туркестана с Ираном начала ХХ века во многом были достаточно богатыми, широкими и многоохватными, несмотря на все официальные препятствия со стороны властей.

----------------------------------------------------------

1.В основу данной статьи легло выступление Шерали Турдыева во время встречи иранских и узбекских ученых,   организованной Французским институтом центрально-азиатских исследований в г. Ташкенте в октябре 1999 года. Онаоснована на малоизвестных публикациях в местных средствах информации, а также на редких архивных материалах, часть которых не могла быть введена в научный обиход до установления независимости Узбекистана.
2.В 1908-1913 годы.
3.С.Айни. "Материалы по истории Бухарской революции" (на узбекском языке), Москва, 1926 г., стр.32.
4.См.: Вадуд Махмуд. "Один взгляд на литературную критику". Газета "Туркестан", 22 января 1933 года.
5.Хаджи Муин. "История самаркандской газеты". Газета "Зарафшан" за 5 мая 1925 года;  Зия Саид "Материалы к истории узбекской печати" (на узбекском языке), Ташкент. 1927, стр. 53-54.
6.См. материалы из газет: "Чехранома" ("Ташаккур") - ("Айна", 1913, № 10), "Рузномаи Навбахор", ("Айна", 1914, № 24); "В Иране" - ("Айна", 1914, № 31), "Печать в Иране" - ("Айна", 1914, № 36) и т.д.  
7.В рукописи "Тухфа-ахле Бухара", стр. 156.
8.Маннонов Б. "Из истории русско-иранских отношений в конце XIX-начале ХХ веков", "Наука" б. УзССР. Т., 1964, стр. 139-140; подробнее: Низаметдинов И. "Мирзо Сиражиддин (Машхур кишилар хаёти)". Изд-во АН б. УзССР, Т., 1963, стр. 31-42.
9. Газета "Чехранома", на языке фарси, Каир, 27 ноября 1905 года, № 5.
10.Джазани Г.М. "Из истории взаимоотношений между дореволюционным Туркестаном и Ираном (конец XIX- начала ХХ в.)". Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Изд-во  Академии Наук б. Узбекской ССР, Т., 1963, стр. 22-23, 26-27. (ЦГА Республики Узбекистан, Ф.И-2, сп.2, д.379, л.17).
11.В Бухаре. Прим. автора.
12."Секретное письмо" (Яширин хат), журнал "Инкилоб" ("Революция"). Перевод автора.
13.См. газету "Хуррият" ("Свобода") за 11 августа 1917 года. Самарканд.
14.Матвиевич А.М. "Деятельность "Совета интернациональной пропаганды на Востоке" в Средней Азии. 1919-1920 гг.". Журнал "Народы Азии и Африки" 1979 г. № 1.
15.См. об этом: "Им мим" (Садриддин Айни), "Ахволи Эрон", "Шулаи инкилоб", 1920, № 30, стр. 3-4, "Коф Алиф"  (Садриддин Айни), "Инкилоби октябрь за олами шарк", "Шулаи инкилоб", 1923, № 78, "Иран и  революционный Восток", 1921, № 78, Ибрахим Тахири, "Надежды Ирана - освобождение Ирана", журнал "Шарк" ("Восток"), 1919, № 8; "Важные задачи Ирана", журнал "Шарк" ("Восток"), 1919, № 9, стр. 4-7.
16.Фитрат. "Восточная политика" (на узб. языке) в газете "Иштирокиюн" ("Коммунист"). Т., 1919, 26 октября; Чулпан. "Борьба между группами в Иране" (на узб. языке) в газете "Туркестан", 1924, 23 марта